6 марта в Вене развалилась сделка ОПЕК+ — уникальное достижение российской энергодипломатии, благодаря которому Россия не позволила США сбросить до минимума нефтяные цены в условиях санкционного давления и перехватила управление рынком нефти, нейтрализовала нефтедоллар.
С 1 апреля все договорённости по ограничению нефтедобычи обнулятся, хотя теоретически ещё есть время договориться. Многочисленные эксперты удивлены таким решениям нефтяных стран и прогнозируют падение цен на нефть до 40-30 уе к концу года. Но при этом министр Новак совершенно не расстроен, а российские нефтекомпании и вовсе радуются, что теперь можно нарастить добычу. Почему Россия не боится разрушения уникальной нефтяной сделки с ОПЕК, которую сама и создала в своё время?
Для начала вспомним, что ещё в начале года Новак вдруг пробросил мимоходом, что сделка ОПЕК+ не вечная. А накануне, в воскресенье 1 марта, Путин провёл во Внуково-2 неожиданное совещание с главами и руководителями нефтяных компаний — на ней явно было принято это решение. Да и во время переговоров Новак регулярно советовался с Кремлём.
Дальше такая логика переговоров:
— Саудовская Аравия под предлогом негативного влияния коронавируса на нефтерынок потребовала продлить сделку на весь 2020 год, да еще углубить сокращения на 1,5 млн б/с.
— российская делегация предложила продление лишь на второй квартал на текущих условиях;
— в отеле, где останавливается министр энергетики Саудовской Аравии принц Абдулазиз бен Сальман, собрались несколько министров ОПЕК и по итогам переговоров поддержали идею Саудов. Хитрость задумки Салмана в том, что Саудовская Аравия по новым условиям просто подтверждала ранее взятые на себя добровольно ограничения на 400 тыс. б/с, а остальные страны должны взять на себя дополнительные объёмы сокращения.
— прибывший в Вену Новак подтвердил, что Россия не принимает условия Сальмана, настаивая на продлении лишь на второй квартал на текущих условиях. А из Москвы Силуанов публично пояснил, что, во-первых, последующее падение цен на нефть России не страшно — для финансирования обязательств бюджета можно использовать накопленные резервы, а во-вторых, Саудовской Аравии для балансирования бюджета нужна среднегодовая цена не $42,4, а почти $80 за баррель.
Сюда стоит добавить и то, что при падении цен ниже $40 неизбежно сокращение сланцевой добычи в США, что может помочь балансировке мирового рынка и соответственно цены на нефть.
Другими словами, что идёт очень сложная многофакторная игра между участниками нефтяного рынка. И Россия в этой игре показывает, что сделка ОПЕК+ как таковая не является самоценностью, и мы не готовы продлевать её на любых условиях — тем более когда это делается в виде сговора одной группы стран. По сути, Эр-Рияд попытался перехватить управление к ОПЕК+ у России и навязать свои условия. Просаудовская ОПЕК+ Москве точно не нужна.
Наверняка где-то российские пероговорщики блефуют, говоря о неопасности падения цен на нефть, но даже готовность так заявлять и действительно раскрыть резервы на обеспечение бюджета и нацпроектов в условиях низкой цены на нефть — говорят о совсем ином уровне уверенности в своих силах, чем в 2014 году. Видимо, именно это и объяснял Владимир Путин нефтяникам и министрам 1 марта во Внуково-2.
