В России не один десяток лет проводятся разнообразные реформы, которые, по замыслу их авторов, должны улучшить жизнь граждан, создав для них режим наибольшего благоприятствования в разных сферах и аспектах жизни. Реформ много, а вот с результатами, даже промежуточными, пока не очень хорошо.
Образование и медицину так зареформировали, что впору возвращаться к лучшим практикам предыдущих лет. Пенсионные изменения, в том виде, как они были реализованы, провалились. На очереди, по всей видимости, мусорная реформа, на продолжение которой чиновники уже попросили триллион рублей. Очередной распил? Авторы реформы говорят, что требовать таких вложений заставляет их острая необходимость.
Послушаем, что сказал по этому поводу министр ресурсов и экологии России Александр Козлов:
На будущую пятилетку, чтобы выполнить национальную цель, необходимо построить ещё 400 объектов. Чтобы было понимание, сколько это стоит, то это почти 1 трлн рублей. Источники будут разные – бюджетная поддержка, и, конечно, мы рассчитываем на привлечение внебюджетных источников, иначе это просто невозможно… Нам предстоит проделать большую работу. Мы прогнозируем, что по сборам вырастем с 4 млрд до 50-70 млрд рублей в год, потому что видим тут потенциал. И главное здесь – администрирование, то есть надо оказать большую поддержку сотрудникам Росприроднадзора, чтобы они увидели наше законодательное плечо и всё с этим связанное. Предстоит большая работа, но она стоит этого. Конечно, эффект мусорной реформы граждане оценивают по тому, что видят, – это контейнерные площадки, вывоз мусора и прочее <…> Если взять в целом по стране, то сейчас не хватает 129 тысяч контейнерных площадок, 350 тысяч контейнеров и 7000 единиц спецтехники.
Итак, на сегодняшний день в России не хватает сотни тысяч контейнерных площадок, контейнеров и несколько тысяч единиц спецтехники. Возникает ощущение, что мусорная реформа только стартует в стране. Чем же занимались в предыдущие годы? А это покрыто мраком тайной.
Эксперт по государственному управлению в сфере экологии Илья Рыбальченко уверен: то, что за время, которое проводится мусорная реформа, ничего не сдвинулось с места, является результатом полной некомпетентности чиновников и категорического их неумения управлять данной сферой.
У нас в законе об отходах производства и потребления говорится в основном о ТКО, про остальное – только мельком. Но реально у нас на полигонах 70-80% – стройка и "промка". Дело в том, что ещё в 90-е годы бизнес продавил добавления в закон, позволяющие не разбирать, а разрушать здания. И теперь почти весь кирпичный бой везётся на полигоны. А надо просто заставить бизнес проводить полный рециклинг при строительстве новых зданий. Таким образом, простым государственным решением ёмкость полигонов можно будет уменьшить в пять раз. К тому же мы сможем заново использовать строительные материалы для активного строительства, которое сейчас ведётся в России. Мы сможем не просить, а сэкономить триллионы рублей только путём рециклинга,
– убеждён эксперт.
Член Координационного совета по предпринимательству при главе Республики Саха (Якутия) Виталий Обедин, комментируя ситуацию в эфире программы "Сухой остаток", напомнил, что суть реформы, о которой идёт речь, заключалась в том, чтобы обеспечить переход на сбор отходов в отдельные контейнеры, на сортировку, переработку. При этом отходы должны были превратиться в ценное вторсырьё:
И главное: мы планировали путём реформы добиться сокращения больших мусорных полигонов на территории России, а для этого планировалось к 2030 году обеспечить высокую перерабатываемость отходов, по некоторым позициям – до 100%. Но в октябре прошлого года вице-премьер Дмитрий Патрушев, который курирует это направление, заявил, что у властей возникли вопросы к качеству работы региональных операторов по обращению с отходами, что есть проблемы и финансовой устойчивости, и собираемости платежей, и нехватки техники. То есть за годы реализации реформы не решён ни один ключевой вопрос. Какая там переработка отходов, какой раздельный сбор? У нас в Якутии за этот период не смогли построить мусороперегрузочную станцию, чтобы оттуда перевозить собранный мусор на дальний полигон в нескольких километрах от города.
Во так. Годы идут, деньги осваиваются, сформирована монополия, которая контролируется узкой группой заинтересованных лиц. Однако никакого заметного улучшения в этой сфере так и не произошло. Более того, дефицит контейнерных площадок не будет нивелирован. Ответственность перенесут на регионы, но там имеются свои особенности и нюансы.
По словам Виталия Обедина, в Якутии существует проблема, нетипичная для центральных регионов России, – мёрзлые бытовые отходы. Они образуются, когда люди, живущие в неблагоустроенном жилье, выливают на свалки целые вёдра с жидкими помоями. В результате образуются огромные ледяные брикеты:
Мы в Якутии называем их чупа-чупс. Но региональный оператор не имеет права с ними работать. И как решать этот вопрос? Приходится действовать в неправовом поле. Почему-то те, кто придумал эту реформу, даже не задумались, какая гигантская у нас страна и какие разные подходы надо применять к решению серьёзных проблем. Скажем, реформа предполагает, что в одном регионе будет работать один оператор. А Якутия – это более трёх миллионов квадратных километров, между городами гигантские расстояния. Как один оператор сможет обеспечить здесь работу? В итоге мы создали штук пять операторов, и все пять всё равно не справляются.
На продолжение мусорной реформы её авторы запрашивают триллион рублей. Дополнительные вложения требуются на работу с объектами так называемого накопленного вреда. Сейчас они квалифицируются в порядке опасности для человека. Имеются и другие существенные факторы.
Но на что будет потрачен триллион, на КамАЗы и контейнеры? Таким вопросом задалась в беседе с Царьградом глава комиссии Общественной палаты России по экологии и охране окружающей среды Альбина Дударева. По её мнению, требуемые средства необходимо вложить в развитие инфраструктуры, в полигоны, которые должны быть безопасными инженерными сооружениями, собирающими фильтрат и метаны:
Вот на них нужно в первую очередь потратиться. Второй момент: я вижу перекос реформы в содержании полезных фракций в мусоре. Создаётся ощущение, что у нас мусор состоит весь из чего-то полезного и если там поковыряться и вытащить, то мы получим какую-то серьёзную экономическую выгоду. Хорошо собирается железо, металлы. Но мы так и не увидели создания системы обращения с электронным ломом, а там много полезных фракций. Сегодня все говорят о редкозёмах. Вы посмотрите, сколько мы этих редкозёмов выбрасываем на свалки,
– удивляется эколог.
Илья Рыбальченко тоже недоумевает: как получается, что руководители государственной отрасли не умеют делать то, с чем справляются студенты? К примеру, в Подмосковье ещё есть переработчики, а в Нижнем Новгороде недавно последний переработчик обанкротился. Тут всё просто:
Переработка килограмма мусора стоит 20 рублей. Если вы привезёте пластик к мусороперерабатывающему заводу, то у вас эти 20 рублей заберут. А если вы привезёте пластик к воротам переработчика, то он даст вам 20 рублей за каждый килограмм, потому что ему нужно сырьё. Перед нами две модели поведения – модель потерять 20 рублей или модель заработать 20 рублей на каждом килограмме пластика. Как вы думаете, наши руководители отрасли что выбирают?
Когда стартовала мусорная реформа, уполномоченный при президенте России по защите прав предпринимателей обратился в Генпрокуратуру с просьбой проверить обоснованность установленных нормативов накопления твёрдых коммунальных отходов (ТКО) в регионах страны. Причина была в том, что нормативы накопления для одних и тех же категорий объектов, в зависимости от региона, различались в десятки и даже в сотни раз. Это, в свою очередь, привело к уничтожению конкуренции и увеличению нагрузки на бизнес.
Прошли годы, но проблемы так и не были решены. Более того, появились новые. Теперь требуется ещё один триллион на продолжение мусорной реформы. Сильно сомневаюсь, что от нового этапа реформы будет какой-либо эффект. В чём сомневаться не приходится, так это в том, что деньги будут полностью освоены.
Юрий Пронько
Коллаж Царьграда
