Китайская периферия представляет из себя спящий очаг напряжённости. Вьетнам, Бирма, Таиланд, Малайзия – им даже не нужно напрямую воевать против Китая, чтобы поставить его на колени через 3-4 месяца. Достаточно перерезать морские коммуникации, и Китай – как в своё время СССР — можно отправлять на свалку мировой истории.
Сегодня Китай многим в мире представляется этаким колоссом, накачивающим свои мускулы день ото дня. Горе-аналитики пророчат ему уже через 20 или даже 15 лет первенство в мире. Примерно также в конце 1970-х они рассуждали об СССР, который вот-вот поглотит полмира, а за ним – всё те же США.
Основная беда Китая состоит в том, что он, как и СССР, не имеет союзников. Страна может только покупать себе «временных друзей» — как это ещё 25 лет назад делали Советы: то в Мозамбике, на Гренаде или Йемене. Не говоря уже о какой-нибудь Польше.
Китай не встроен ни в одну мир-систему: ни в западный мир, ни в мусульманский, даже в качестве колониального придатка (как какие-нибудь Сингапур или Южная Корея). Северная Корея да Пакистан, готовые вот-вот развалиться под ударами внутренних варваров, возжелавших гамбургера перед телевизором с плоским экраном – вот и все «друзья» Китая.
Внешние границы Китая – это его вечная головная боль. По их периметру расположены страны, для которых само слово «Китай» ассоциируется с понятиями «Шайтан, Смерть и Угроза». Чтобы нагляднее понять картину, просто представьте, что Россия граничит не с беспомощной Украиной или мирной Норвегией, а с одними большими, голодными и агрессивными Пакистанами и Азербайджанами. С миллионными армиями. Не нужно никаких десантов Японии и США, а тем более превентивных ядерных ударов по Китаю – просто зажгите его окраины и соседей, и страна повалится как мамонт, утыканный сотнями стрел с каменными наконечниками.
Начать с того, что в Китае есть своя Чечня. Но не такая бесполезная во всех отношениях, как в России, а с геополитической и геоэкономической точки зрения во сто крат более значимая. Это Синцзян-Уйгурский автономный округ.
На первый взгляд, ничего опасного там нет. С десяток-другой миллионов мусульман, абсолютно чуждых атеистически-конфуцианскому Китаю. Абсолютно нищие и полу-безграмотные (как и 80% их притеснителей – ханьцев). Но в Синцзяне есть нефть.
Нефть это одно из самых уязвимых мест Китая. Недавно стране перешагнула психологически и экономически важную отметку – импорт нефти превысил 50% от её общего потребления в стране (если быть точным, импорт составляет 55%). Но и из оставшихся 45% значительная часть качается из Синцзяна.
Синцзян-Уйгурский район является одним из главных «нефтяных полей» Китая. Так, запасы нефти этого автономного района составляют 21 млрд тонн. (30% всех запасов Китая), газа – 1,1 трлн. кубометров (34% запасов всей страны). Ежегодно в Синцзяне добывается около 30 млн. тонн нефти и 22 млрд. кубометров газа. Можно себе представить, что станет с Китаем, если его лишить в результате очередного «оранжевого восстания» или длительной террористической войны такого объёма добываемых энергоносителей.
Через Синцзян также проходит газовая ветка из Туркменистана. Пока по ней прокачивается 10 млрд кубометров газа в год, но через 5 лет её пропускная способность возрастёт до 30-40 млрд. кубометров. А это – уже примерно 50% газового потребления страны (оно составляет около 90 млрд. кубометров в год). Приплюсуйте синцзянскую добычу – и получите уже 75%.
Сейчас КНР ежегодно добывает на своей территории 185 млн. тонн нефти, ещё около 190 млн. тонн импортирует. По объёму импорта продовольствия Китай стал 4-й страной в мире, более того – темпы роста закупки страной еды нарастают год от года. К примеру, к 2015 году КНР, по прогнозам, будет закупать в США до 25 млн. тонн кукурузы ежегодно, уже сегодня импорт сои составляет 4-5 млн. тонн, а через пять лет он вырастет до 12-15 млн. тонн. В общей сложности, Китай сейчас 20% продовольствия закупает за границей, к 2015 году эта цифра вырастет до 30%.
Также Китай зависит от импорта остального сырья – железной руды, цветных металлов, леса, удобрений, и т.п. Если дестабилизировать поставки сырья в Китай, то страна сможет продержаться считанные месяцы – после наступят голодные бунты, остановка промышленности и в буквальном смысле темнота из-за дефицита энергоносителей.
Ситуация усугубляется тем, что китайский трафик очень уязвим — он идёт относительно узкой полосой через моря ЮВА: нефть с ближнего Востока – через узкий Молуккский пролив, продовольствие и железная руда – через индонезийский архипелаг. Флот США, который пока остаётся в десятки (если не сотни) раз сильнее китайского флота, легко может перекрыть эти транспортные артерии, чем доведёт ситуацию в Китае до коллапса.
Но и без прямого военного вмешательства США среди соседей Китая есть кому довести страну до состояния СССР образца 1991 года. Рассмотрим эти потенциальные болевые точки Китая.
Бирма. Южный сосед Китая уже с конца 1940-х не знает стабильности. Треть населения страны составляют нацменьшинства, самым воинственным среди которых считаются карены. В Восточной части Бирмы они создали своё непризнанное государство. Ещё два непризнанных государства – на севере страны, рядом с китайской границей – создали племена шан и качины. Сегодня между центральным правительством Бирмы и этими тремя непризнанными государствами на её территории поддерживается нейтралитет. Но нет никаких причин сомневаться, что при умелом «дирижировании» из-за рубежа война в Бирме может вспыхнуть в любой момент. Ситуация усугубляется тем, что в соседнем Китае живут несколько миллионов представителей племён, создавших своё государство в Бирме. И нельзя исключать вероятность, что вооружённый конфликт может перекинуться и в джунгли Китая.
Таиланд. В этой стране крупнейший узел напряжённости – её южная часть, провинция Паттани. Она населена мусульманами. Партизанская война в этом регионе почти завершилась только в 1970-е годы. Последние карательные операции властей прошли в Паттани в середине 1980-х. Однако в 2004 году в провинции была создана новая мощная партизанская группа – «Движение исламских моджахедов провинции Паттани». Примечательно, что эта провинция находится на входе в Молуккский пролив – через который проходит до 70% китайского импорта.
Индонезия. Политологами принято называть эту страну «искусственным конструктом». В стране насчитывается 17 тысяч островов, десятки племён, но власть безраздельно принадлежит только «яванскому клану».
Самым конфликтным регионом считается провинция Аче. С конца 1970-х тут действует радикальная партизанская группа «Движение за свободный Аче». Их главный лозунг похож на лозунг сепаратистов многих сырьевых стран (Россия – не исключение): «Из наших нефтяных и газовых доходов Центр оставляет нам только 5%. Мы хотим обратного соотношения – 95% провинции, 5% — Центру». За 2 десятилетия тут в локальной войне погибло 15 тысяч человек. Наконец, в 2006 году центральное правительство пошло на уступки – оно теперь оставляет в Аче 70% всех нефтегазовых доходов, легализовало «Движение» (оно тут же выиграло местные выборы). Однако радикальная часть партизан продолжает требовать оставлять 95% доходов или вовсе предоставить независимость.
Второй проблемный регион Индонезии – Западная Папуа (через воды этого острова идут поставки руды и продовольствия из Австралии в Китай). Тут тоже партизанская борьба разворачивалась в борьбе за сырьевые доходы – в провинции находятся крупнейшие золотоносные шахты, а «федеральный центр» забирал себе те же 95% доходов от золотодобычи. В 2006 году правительство также предоставило широкую автономию Западной Папуа, но местные партизаны не хотят останавливаться на этом и требуют независимости.
Ранее независимость получила бывшая индонезийская провинция Восточный Тимор. Не исключено, что при умелой работе извне «оранжевая революция» в Индонезии может привести к параду суверенитетов – потенциально тут может образоваться 15-20 новых государств, а вооружённая борьба сепаратистов – парализовать судоходство в этом регионе.
Малайзия. Тут с 1950-х годов существует тлеющий конфликт между центральной властью и партизанами-марксистами. В 1980-е новой оппозицией режиму стали исламисты. Также в стране существуют серьёзные межнациональные трения между малайцами и этническими китайцами – им, в частности, принадлежит 75% всего частного бизнеса страны при доле населения в 23%.
Филиппины. Уже десятки лет в провинции Минданао на юге страны продолжается партизанская борьба между исламистами и центральным правительством. В её ходе погибли десятки тысяч человек. Филиппинские власти уверены, что партизан (число боевиков достигает 12-15 тысяч) финансирует Саудовская Аравия.
Также на территории острова действуют организации различной левой направленности — маоистская Коммунистическая партия Филиппин и троцкистская Революционная рабочая партия Минданао, имеющие свои вооруженные формирования. При этом и маоисты, и троцкисты в последние годы перекинули свою партизанскую деятельность на северные территории, уже населённые католиками.
В идеале правящие кланы Персидского залива мечтают о превращении Индонезии, Малайзии, Брунея, Сингапура, южной части Филиппин, Таиланда и Бирмы в «Новый Азиатский Халифат». «Старый Халифат» включал бы в себя территорию Северной Африки, Персидского залива и Средней Азии. В результате Китай окажется зажат в клещи двумя Халифатами – с запада и юго-востока.
Да, Китай пока нужен Западу в качестве дешёвой сборочной фабрики. Однако сегодня эта дешевизна уже перестаёт удовлетворять «заокеанских хозяев» — зарплаты рабочих в 150 долларов кажутся им слишком накладными. Тем более что в соседнем Вьетнаме (кстати, более комплиментарном Западу – и как бывшей французской колонии, и как стране с 20-процентным католическим населением) за ту же работу полурабы берут 30-50 долларов в месяц. А есть ещё Бангладеш – уже мировая пошивочная фабрика (там шьются 60% джинсов планеты) – где и 20 долларов считаются хорошей зарплатой. Наконец, Индия – давний союзник Запада, вымуштрованный британцами до состояния служебной собаки.
Сбросить Китай с борта мировой истории – полдела, и тогда тому ничего не останется, как упасть в объятья такому же мировому изгою – России. Вот тогда-то Сибирь и покроется рисовыми полями.
