2016 год начался с заявления правительства о необходимости секвестировать бюджет на 10% в соответствии с новыми макроэкономическими реалиями, обусловленными ценой на нефть и продолжающимся падением рубля. На этом фоне продолжается сокращение российского ВВП — по предварительным оценкам Росстата, в минувшем году он снизился на 3,7%. Одновременно почти на 13% выросла инфляция, тогда как зарплаты «сдулись» в среднем на 9,5%, а безработица достигла 20%.
Эти процессы неминуемо сказались на качестве жизни граждан: «истончили» средний класс, пополнили малоимущую прослойку населения, сократили объемы потребления и снизили объемы рентабельности российского производителя массовой продукции. При этом производитель не может корректировать цены вслед за покупательной способностью населения из-за дорогих кредитов на развитие производства и вынужден повышать цены вслед за удорожанием импортного товара.
Вместо того чтобы развивать экономику, предприниматели предпочитают играть на валютной бирже, спекулируя на курсе валют. А в это время производственные мощности в стране загружены лишь на 60%. Среди простаивающих средств производства есть и новейшее оборудование. Все дело в том, что лишь пятая часть отраслей промышленности имеет рентабельность выше, чем ставка по кредиту. Следуя рекомендациям МВФ, Россия стала единственной крупной страной в мире, которая в разгар кризиса пошла на повышение процентных ставок, в то время как все остальные ведущие экономики мира опустили их до исторического минимума.
Такие данные привел на круглом столе в пресс-центре «Россия сегодня» академик РАН, советник президента РФ Сергей Глазьев. «При имеющихся у нас возможностях мы могли бы расти на 10% в год — это подтверждают представители нашего бизнес-сообщества и «Опора России», — заметил эксперт.
Почему мы так зависим от доллара
Глазьев напомнил, что начало эпохального падения рубля не просто совпало с введением американо-европейских санкций, а было спровоцировано после того, как по рекомендации МВФ Центробанк РФ перешел к стратегии «таргетирования» инфляции повышением ключевой ставки, отказавшись от своей конституционной обязанности по обеспечению устойчивости национальной валюты, и отпустил рубль в «свободное плавание». По мнению Глазьева, это стало ключевым условием успеха антироссийских санкций, которое наши финансовые власти с успехом и выполнили.
Отказавшись регулировать валютный рынок страны, Банк России отдал его на откуп валютным спекулянтам. После реорганизации Московской валютной биржи она практически полностью выпала из-под контроля ЦБ и оказалась в распоряжении российских и зарубежных банков. В результате гигантские средства теперь уходят мимо реального сектора экономики — 95% оборота ММВБ составляют спекулятивные операции: в 2014 году их было совершено на 4 трлн долларов, что вдвое больше российского ВВП.
Западные же санкции означали в первую очередь прекращение доступа российского бизнеса к длинным и дешевым зарубежным кредитам и накопление задолженности по уже взятым обязательствам. При этом они не ограничивают краткосрочные займы для сверхприбыльных валютных спекуляций.
Несмотря на объявленную президентом политику деофшоризации экономики, отток капитала за рубеж продолжается. Ежегодно через офшоры из России утекает 50 млрд долларов, еще столько же составляет нелегальная утечка финансов.
Важнейшим условием обеспечения безопасности валютно-финансовой системы и нейтрализации западных санкций Глазьев считает переход с внешних источников кредитования на внутренние.
«Процесс воспроизводства капитала у нас в значительной степени формируется за рубежом, экономика критически зависит от внешних источников кредита, поэтому санкции оказали столь негативное воздействие», — отметил Сергей Глазьев.
Приватизация как инструмент развития
На совещании правительства в понедельник президент Владимир Путин четко расставил приоритеты в осуществлении нового этапа приватизации, необходимой, по мнению премьера Дмитрия Медведева, для латания дыр в бюджете и выполнения социальных обязательств. В результате приватизации государство не должно потерять контроль над стратегически важными предприятиями. Переход акций в частные руки возможен только при наличии у покупателя стратегии развития приобретаемой компании и необходимых для ее реализации средств. Сам покупатель должен находиться в российской юрисдикции. И конечно, никаких офшорных схем.
«Это разовая мера из разновидности латания дыр, — прокомментировал планы по приватизации Глазьев. — Если мы хотим перейти к стратегии развития, то нам нужно опираться на тезис президента о планах по развитию приватизируемых корпораций. И в этом смысле мы можем столкнуться с противоречием между стремлением правительства побыстрее продать и требованием президента использовать приватизацию в качестве инструмента развития».
Новый уклад
Мировой экономический кризис и геополитическая напряженность, грозящая новой мировой войной, обусловлены начавшейся сменой технологических и мирохозяйственных укладов, утверждает президентский советник. Мир вступает в эру нанотехнологий и гелиоядерной энергетики, и выиграют те державы, которые не пожалеют средств на развитие собственных новейших технологий и обновление производственных мощностей.
«Ведущие страны дают своим экономикам столько кредитов, сколько они способны освоить, и даже больше. 20—30% этих кредитов доходят до инновационных технологий и позволяют их внедрять. У нас же для инновационных проектов нет денег, потому что в стране отсутствует финансовая политика поддержки экономического роста», — заявил Глазьев. Если бы она была, то реализация антикризисных планов по отраслям могла бы дать до 1,5% роста ежемесячно, рассчитывает советник, как это уже показала на практике программа Примакова—Геращенко в 1998—99 годах, во многом созвучная с предложениями Глазьева.
Сегодня главным следствием экономических санкций является не «запредельный» курс рубля, как это видится обывателю, а изоляция России от доступа к новым технологиям. Научно-технической потенциал нашей страны реализуется лишь на 25%. По подсчетам Глазьева, для инновационного развития нашей экономике необходимо 5 трлн рублей, и главное, чтобы эти деньги не ушли на валютный рынок.
В мире наращивается финансирование НИОКР. Самый высокий уровень оно имеет в Израиле, составляя, по оценкам РАН, 4,38% от ВВП, самый низкий из известных — в Мексике: 0,43%. Россия в этом списке на третьем месте снизу, наши инновации финансируются на 1,12% от ВВП.
На волне формирования нового технологического уклада лидирует Китай, выстраивающий с другими странами Юго-Восточной Азии новый центр экономического развития. Стремясь удержать лидерство, США пытаются развязать мировую «гибридную войну» с использованием информационных и валютно-финансовых технологий. И все же главным конкурентом Запада по-прежнему является Россия как успешный организатор глобальных интеграционных проектов.
Екатерина Чалова
