Новый глава Счётной палаты Борис Ковальчук первым делом заявил о проверке IT-отрасли. Формально заявлено о проверке ценообразования, но мандат Счётной палаты – в стратегическом аудите. Деньги в IT-сфере колоссальные, экономический и социальный эффект от ее деятельности сказывается на каждом из нас. Пожелаем Счётной палате начать с тех IT-гигантов, в том числе в сфере такси, доставки и маркетплейсов, чьи крупные акционеры и бизнес-стратегии сомнительны с точки зрения политики нашей страны в условиях конфронтации с коллективным Западом.
Стратегический аудит понимается Счётной палатой как «содействие справедливому и ответственному государственному управлению как необходимому условию устойчивого развития российского общества и достойной жизни человека» (так сформулирована миссия на сайте Счётной палаты). Проверки Счётной палаты носят скорее экспертно-аналитический характер, а не раскапывания террабайтов первичной информации о хозяйственной деятельности десятков тысяч предприятий конкретной отрасли или региона. Массой проверочной рутины заняты Федеральная налоговая служба, Федеральное казначейство и многие другие ведомства. Счётная палата, находясь на вершине пирамиды проверок, анализирует материалы, делает стратегические обобщения и предложения.
IT-сфера выбрана не случайно – именно она определяет будущее нашей экономики, даже несмотря на текущее доминирование нефтяной промышленности в экспорте и доходах бюджета. Конспирологи много лет назад сформулировали мем «люди – новая нефть», дескать, многие стратегические тенденции и локальные решения связаны с нашими с вами действиями в Сети с гаджетами. С одной стороны, IT-компании реально облегчают жизнь и разнообразят потребление, с другой стороны, наш цифровой след и утечки персональных данных становятся проблемой. Это особенно чувствительно в условиях западных санкций, не только применительно к подсанкционным лицам, но и их родственникам, коллегам, смежникам, просто жителям районов, расположенных близ наших ключевых предприятий.
IT-отрасль ещё и является получателем огромных государственных преференций (тогда как кормящая нашу страну нефтянка, наоборот, донором). Льготная ставка социальных взносов в размере 15% вместо типичных 30%, миллионы самозанятых с минимальными налогами, льготная IT-ипотека, разнообразные технопарки, огромные бюджетные расходы на цифровизацию, даже возможность удаленки для релокантов-айтишников. В принципе IT-гиганты предоставляют услуги всем нам, если мерить по количеству единиц услуг, но если по объему и стоимости, то очевидна концентрация на богатых и верхней прослойке среднего класса, просто исходя из статистических 50% потребления 10% населения.
Не случайно в анонсе проверки Счётной палаты указано ценообразование. Теория финансов указывает, что распределение денег начинается с пропорций цен, включая цены на отдельные группы товаров и услуг, определяющих объемы выручки по отраслям и предприятиям, а также цен рабочей силы и коммунальных услуг, задающих пропорции себестоимости. Многие привыкли мыслить в рамках налогов и субсидий, но всё же цены во многом первичны, поскольку именно высокие цены на товары и услуги позволяют собирать повышенные налоги, либо низкие цены при социальной необходимости обеспечиваются субсидированием. Ещё проще, налоги в основном перекладываются через цены на потребителя (реже – на себестоимость, прибыль и акционеров), при этом людям с низкими доходами идут социальные выплаты.
Советский Госплан часто вспоминают в связи с темой стратегического планирования, но в нашем прошлом был не менее значимый Госкомцен. В Советском Союзе не было фондового рынка, где гиганты могут занимать внушительные деньги, а основным источником финансирования развития как раз были ценовые пропорции, сверхдоходы от одних и субсидии другим товарам. Современный фондовый рынок также основан на ценах на акции (опять же ценах!), в которых выражаются успехи и неудачи эмитентов акций, хотя чаще – действия спекулянтов.
Поэтому, управляя ценами на услуги IT-гигантов, можно добиться внушительного экономического и социального эффекта, большего, чем эффект налогов и субсидий. Например, в системе ЖКХ уже много лет обсуждаются социальные нормы потребления электричества и воды с повышенными тарифами на сверхпотребление, даже с экспериментами в отдельных регионах. Должны ли услуги такси и доставки быть одинаковыми для всех, независимо от их частого и внушительного по деньгам использования состоятельными людьми, либо редкого и скромного по деньгам – подавляющей частью нашего населения? Должен ли быть просмотр видео на Ютубе (видео – это 85% трафика Интернета) и пользование Интернета в целом одинаковы по стоимости единицы услуг для всех, включая майнеров и средний класс, а также небогатых жителей российской глубинки, зачастую с так себе качеством Интернета?
Возьмем «Яндекс», этого почти монополиста в такси и доминирующего игрока в доставке и поиске. За услуги такси и доставки «Яндекс» берет до четверти стоимости заказа (упрощенно), сами таксисты и доставщики работают как самозанятые с минимальными налогами 6-8%, а львиная доля достается акционерам «Яндекса». Среди акционеров по-прежнему преобладают иностранцы из недружественных стран, хотя и был целый ряд сообщений о вроде бы решении о выкупе акций вроде бы дружественными олигархами. И получается так, что за счет условной половины услуг для богатых (вторая половина – для 90% небогатых), многочисленных льгот со стороны государства и минимальных налогов сверхприбыли получают сомнительные акционеры «Яндекса».
В принципе в такси и доставке «Яндекс» – это доска объявлений и платёжный сервис. У Национальной системы платёжных карт (карты «Мир») также есть различные условия платежей, исходя из специфики потребления держателей карт и оборота розницы, включая различные кешбэки и комиссии. Только НСПК берет 1-2% комиссий максимум, чаще – меньше, а «Яндекс» почему-то берёт комиссии на порядок больше. Системы платёжных карт даже упрекали за то, что они «дерут» комиссии до 2%, с большой политической дискуссией, но «Яндекс» за комиссии до 25% упрекают лишь отдельные авторы. Ладно бы, если «Яндекс» непосредственно владел бы таксопарками, отвечал за автомобили и работников, но такое встречается крайне редко.
Почему «Яндексу» не оставить 2%, а условные 23% переложить в полноценные налоги и социальные взносы с водителей? Это несколько сотен миллиардов рублей ежегодно, которые можно было бы перенаправить бедным регионам и семьям, на транспортную инфраструктуру. Многие таксисты и курьеры как раз из бедных российских регионов, где остаются их пожилые родители и зачастую дети, социальные расходы на которых идут из дефицитных региональных бюджетов. Такси часто ездят по выделенным полосам дорог, бесплатно, а дороги строят и расширяют за общие бюджетные деньги, за деньги всех налогоплательщиков.
Ситуация с маркетплейсами ещё сложнее, важнее и острее, чем с «Яндекс»-такси. Изрядная часть пунктов выдачи находится в малых и отдаленных городках и селах, с реальным упрощением и удешевлением покупок для небогатых жителей, хотя повторимся и про половину потребления 10% богатых. Маркетплейсы занимаются сложной логистикой, оперируют огромными складами и множеством грузовиков, как если бы «Яндекс» сам управлял таксопарком подключённых к своему сервису такси.
Комиссии маркетплейсов и их работа с продавцами и пунктами выдачи несколько раз становились предметом острых дискуссий за последние годы, с попыткой внесения соответствующего законопроекта и регулирования этих отношений. На складах и в логистике работает много мигрантов, и СМИ сообщали о выявлении работников без регистрации, а пункты выдачи – в основном малый бизнес на Упрощенной системе налогов (УСН) с некоторыми признаками дробления бизнеса.
От политики маркетплейсов прямо зависит рост внутреннего производства или импорта, поскольку преимущества для тех или иных продавцов выстраиваются тарифной сеткой: буквально, сколько и с кого брать денег за склад и доставку. Маркетплейсы бьют по традиционным торговым центрам, избыточным во многих крупных городах, зачастую построенных задорого и в кредит, отчасти устаревших концептуально, но выплачивающих существенные налоги на недвижимость.
Так что Счётной палате точно есть, что проанализировать в деталях в работе маркетплейсов, попытаться предложить решения на стыке торговой, промышленной и социальной политики государства. Следует еще раз подчеркнуть, что в основе таких решений лежат цены и их пропорции на те или иные опции комиссий и услуг маркетплейсов, правильно задавая которые можно добиваться нужного эффекта в нашем развитии.
Как связаны цены, внутренняя политика и общественное мнение, вообще, можно ли через Счётную палату прижать американский Ютуб? Ютуб навязывает прозападный контент и ограничивает и даже удаляет патриотический, а сторонники позиции ничего с этим не делать указывают на множество чисто развлекательных роликов на Ютубе. Вроде бы российские видеохостинги пытаются отвоевать долю рынка Ютуба, но пока не очень это получается, поскольку они сильно зависимы от рекламы, которая сильно раздражает зрителей, особенно на фоне отсутствия рекламы для нашей страны в Ютубе.
Видео смотрят через операторов мобильной и проводной связи, а крупнейшие операторы связи в нашей стране мало зависят от западных правительств. Потребовать от самого Ютуба следовать нашим национальным интересам невозможно, но более чем можно повлиять на него через операторов связи. Сейчас опция тарифов на безлимит Ютуба стоит около 150-200 рублей при среднем платеже абонента связи около 500-800 рублей ежемесячно. Операторы связи пока не всегда полностью блокируют нежелательный контент, но умеют вычленять видеотрафик Ютуба для своих маркетинговых и тарифных ухищрений.
Почему же не посчитать, не проанализировать в рамках стратегического аудита, сколько операторы связи должны брать с абонентов за просмотр Ютуба? Может 300, 500 или даже 1000 рублей в месяц c каждого абонента? C социальными минимумами умеренного количества просмотренных гигабайтов в отдаленных небогатых регионах. Дополнительные деньги сами же операторы связи могли бы использовать на развитие российских видеоплатформ, без рекламы, с разумными доплатами ведущим авторам контента.
«Завтра» много раз поднимала эти вопросы в публикациях 2023 года: «Сколько стоит «Яндекс», исходя из реальной прибыли и неофшорных налогов», «Яндекс» и налоги», «Wildberries, Яндекс, Сбер, «самозанятые» и пенсии: новые законы или простые критерии ФНС?», «Реклама не двигатель прогресса, а убийца телевидения», «Кина не будет? Ютуба тоже? С кого взять и кому дать денег», «Сбор с Ютуба на поддержку российского контента».
Таким образом, первое заявление нового главы Счётной палаты лишь на первый взгляд выглядит узким. На самом деле Борис Ковальчук нацелился на наведение порядка в деятельности IT-гигантов, имеющей огромное значение и для каждого из нас, и для нашей экономики и суверенитета в целом. Также очевидны отсылки к советской практике управления ценами через Госкомцен, который был важнейшим органом в связке с Госпланом.
Автор - доктор экономических наук, профессор Кафедры общественных финансов Финансового университета
Сергей Ануреев
