Экономический блок правительства штормит, саму экономику лихорадит. На фоне шокового контента у адекватной половины населения страны возникают следующие вопросы: что стало с программой импортозамещения 2014 года, куда делись бюджетные миллиарды и почему у нас до сих пор не случилось второй индустриализации?
А ведь могли бы
Кувандык – горные складки посреди бескрайней степи на границе с Казахстаном. Маленький райцентр, затерянный на просторах континента с малоэтажным строительством времён ушедшей советской эпохи и зарплатами населения не выше 30 тысяч рублей. Ещё пять-семь лет назад поводов для промышленного оптимизма тут было прискорбно мало. Сегодня есть пример крайне удачного импортозамещения. Директор Южно-Уральского завода магниевых соединений Олег Ситак рассказывает:
Мы выпускаем минеральные удобрения. Основной продукт – сульфат магния 7-водный. Ещё в 2018 году у нас объёмы производства были маленькие. Всего 2,5 тысячи тонн в год. Потом в регионе сменился губернатор. Пришёл Денис Паслер, который оказался сильным производственником. Он поддержал наше предприятие, мы воспользовались программами импортозамещения. Сейчас мы выпускаем 26 тысяч тонн и запустили несколько новых продуктов. Все технологические линии у нас российского производства.
Если в 2019 году на ЮУЗМС работало 56 человек со средней зарплатой в 16 тысяч рублей, то сегодня в производстве занято 213 местных жителей. И средняя зарплата на предприятии поднялась до 40 тысяч.
Основным производителем этих видов удобрений до сих пор считалась Германия. Цены на продукцию были, соответственно, европейские. В России всего 3 предприятия выпускали сульфат магния: в Кувандыке, Татарстане и Калужской области. Всего за два года благодаря программе импортозамещения и политической воле главы региона удалось повысить производительность и почти полностью закрыть потребности всего внутреннего рынка. Крупнейшие отечественные агрохолдинги сегодня являются клиентами Кувандыкского завода. Работает предприятие и на экспорт, намерено повысить выпуск продукции ещё на 40%. Пример достойный, но, к сожалению, редкий.
В том же регионе промышленный восток регулярно выходит на митинги по поводу невыплаты зарплат и сокращения предприятий. Талантов губернатора там было недостаточно, поскольку промышленные гиганты встроены в систему холдингов олигархов. А именно там, на востоке Оренбургской области базировалась слава советского машиностроения, металлургии, химической промышленности, станкостроения. Сейчас почти ничего не осталось. Чтобы решить эту проблему, нужна государственная воля и новая промышленная политика. И она вроде бы даже есть. Но почему-то провалилась.
Куда ушли миллиарды?
Список западных компаний, объявляющих об уходе с нашего рынка, пополняется ежедневно. И если об исчезновении автомобилей Porsche мало кто плакал, то вот разрыв логистических и производственных цепочек оказался существенным. Заявления родного правительства ничего в ситуации прояснить не могут, а только противоречат друг другу. Вот министр финансов Антон Силуанов объявляет о том, что России санкциями заблокировали доступ к 300 миллиардам долларов наших резервов. А вот уже глава Минэкономразвития Решетников заверяет, что ушли иностранные производители не из-за политических решений, а из-за логистики. И скоро вернутся. И все на это надеются.
Но ведь о том, что Запад нас не любит, мы знаем как минимум с 2014 года. И даже на государственном уровне предполагалось масштабное импортозамещение. После воссоединения с Крымом мы много говорили об экономической безопасности и неразрывной связи суверенитета с ростом промышленного производства.
В прошлом году Генпрокуратура проверяла деятельность Минпромторга и пыталась понять, почему с таким треском провалилась программа импортозамещения в станкостроении. В 1990 году Россия занимала 2-е место в мире по производству станков, а уже к 2013 году скатилась на 21-е место. В 2015 году президент поручил правительству перевооружить промышленность отечественными станками. На НИОКР было выделено 26,4 миллиарда рублей. Инженеры разработали 26 опытных образцов. Внедрить в производство оказалось возможным только 17 из них, а назвать высокотехнологичным только один.
Ни предприятия, ни институты, привлечённые Минпромторгом, не смогли даже определить направление перспективных разработок. Контрольное управление президента признало проект неэффективным, но никто из Минпромторга никакого наказания не понёс. К 2017 году русская промышленность начала массово модернизировать свои производства иностранным оборудованием. Причём многие заявляли участие в программе импортозамещения, получали субсидии, при этом комплектующие закупались за рубежом. Уже зная, что мы под санкциями, никто не смутился тем, что производители промышленного оборудования могут попросту дистанционно остановить всю производственную линейку, просто заблокировав программное обеспечение. Или отказать в сервисном обслуживании и запчастях. Зависимость от иностранных комплектующих в некоторых сегментах отечественной промышленности достигает 80–100%.
Оправдывались тем, что покупать дешевле, чем производить, тем, что, ограничивая поставки иностранного оборудования, мы нарушаем международное право и нормы ВТО. В 2019 году Счётная палата уличила подведомственный Минпромторгу Фонд развития промышленности в том, что они тратят деньги не туда. Субсидий берут всё больше, а целевые показатели всё ниже.
Феномен индустриализации
Россия образца 1925 года была крайне печальной: голод, разруха, интервенция и разрушенная экономика. Необходимо было доказать, что мы можем выжить самостоятельно. Можно как угодно относиться к личности Иосифа Сталина, но невозможно оспорить тот факт, что благодаря ему в мире появился феномен под названием "советская индустриализация". Начиналась она с основ. Нужно было наладить производство средств производства. То есть промышленных станков. Правительство дало задание нескольким заводам изготовить однотипное кузнечное оборудование. Сделали, привезли на испытания. Оказалось, что общими у них были только мощность и производительность. Но разные конструкции, материалоёмкость и цена изготовления. Начали считать, выбирать лучшие образцы.
Так в России зародилась стандартизация. Валериан Куйбышев был не только отцом советской пятилетки, но и отцом советской стандартизации и Госплана. Целые институты разрабатывали стандарты качества, повышающие производительность труда, создавались системы бездефектного производства. Даже над рецептом "докторской колбасы" трудился целый институт. Искали оптимальное сочетание ингредиентов, которое максимально полезно организму и при этом выгодно в производстве. Советская система качества была лучшей в мире. Любой русский человек до сих пор воспринимает слово "ГОСТ" как знак качества. Даже несмотря на то, что он уже давно всего лишь маркетинговый ход на упаковке. У Советского Союза было 20 тысяч идеально сбалансированных государственных стандартов.
У коллективного Запада всё это появилось минимум на 15 лет позже. Как же получилось так, что сегодня мы сертифицируем производства по европейским системам "ИСО-9000"? Куда делись отечественные научные труды? Их банально украли. Американцы сами признались, что в основе системы стандартизации, по которой сегодня русские товары выпускаются на внешние рынки, лежит советская система контроля качества. Просто из неё убрали компоненты плановой экономики.
ВТО как инструмент диверсии
Как только закончил своё существование Советский Союз, либеральные реформаторы начали стремиться во Всемирную торговую организацию (ВТО). Но Россию туда упорно не принимали. Одной из основных причин было наличие у нас... систем контроля качества. ГОСТы требовалось отменить как административные барьеры, которые мешают развитию свободного рынка.
И в 2002 году их отменили. Система сертификации производства разделилась на обязательную по требованиям безопасности и добровольную. А у русского бизнесмена всё, что не обязательное, то лишнее. ВТО требовало сертификации по своим европейским стандартам, а национальная система сертификации попросту рухнула.
За 20 лет либерализации экономики была практически утрачена русская инженерная школа и вся инфраструктура качества. Отечественный рынок наводнил контрафакт, объём которого можно было просчитать лишь приблизительно, и исчислялся он миллиардами долларов. Попытки воссоздать национальную систему контроля качества и сертификации наталкивались на отраслевое лобби, которому выгоднее было закупать, чем производить, и на противоречия со стандартами ВТО. В 2017 году в Госдуму даже вносили предложение о выходе из организации, поскольку, кроме убытков, нашей стране это ничего не принесло и практически разрушило национальную экономику. И, кстати, если бы Россию воспринимали как полноправного члена ВТО, ни о каких санкциях не могло быть и речи. Членство предполагает свободную торговлю.
Но, очевидно, нас туда пустили исключительно с целью разрушения нашей экономики, а не для полноценного партнёрства.
Тем более комично выглядит новость о том, что в четвёртый пакет санкций 14 марта 2022 года послы ЕС включили обращение к ВТО об исключении России из организации. Пока проект не опубликован, но послы ЕС огласили, что от ВТО будут требовать приостановки режима наибольшего благоприятствования для России. Экс-директор службы внешней разведки Михаил Фрадков сказал, что "Закон о техническом регулировании", который заменил нам национальную стандартизацию, – это мощнейшая экономическая диверсия.
Сегодня у нас в стране, по сути, отсутствует техническая политика и нет производства средств производства. А именно благодаря этому Советский Союз смог создать феномен индустриализации, вписав в Госплан научные разработки.
Кто виноват и что можно сделать
Нужен НЭП, полагают эксперты. Новая экономическая политика является жизненно необходимой. Ждать, когда вернутся беглые олигархи и беглые западные производители, унизительно и противоречит национальным целям. Подобрать за западными партнёрами то, что они уронили во время бегства, не такая уж и плохая идея. Иосиф Сталин, например, этого не стеснялся. На заре индустриализации он приглашал иностранные компании и обучал своих специалистов за рубежом. У кандидата экономических наук, директора Института повышения конкурентоспособности Алексея Ульянова есть чёткое представление о том, что нужно в первую очередь и кто виноват в текущих бедах:
В очередной раз можно поставить жирный неуд экономическому блоку нашего правительства. Глупо было наращивать резервы. Их нужно было направлять в развитие национальной экономики. Для чего нужно было часть доходов нефтегазового сектора хранить только за рубежом? Теперь они арестованы и нам недоступны. Я бы на месте президента уволил всех, кто принимал решения по бюджетным правилам.
Ульянов настаивает на том, что перевоспитывать и ждать адекватных решений от людей, которые привели страну к такой ситуации, просто недальновидно. Президент должен принять кадровые решения, а компетентные органы разобраться с тем, куда делись бюджетные миллиарды, которые не дошли до импортозамещения. Экономист видит решение проблемы в развитии системы госзакупок. Её необходимо менять кардинально:
Существующая система госзакупок была создана вредительским Минфином. Другого определения у меня для них нет. Во всем мире система госконтракта создаётся для поддержки своего, национального производителя. Доли иностранных компаний в закупках не выше 3%. Потому что они понимают, что деньги налогоплательщиков должны идти на развитие национальной экономики. Господин Силуанов создал систему, в которой главным критерием является низкая цена. Так мы погубили целые отрасли вместо того чтобы развить их с помощью системы госзакупок.
Эксперт уверен, что и в существующей системе рыночных отношений можно и нужно поднять национальную экономику. По мнению экономиста, для этого необходимо снизить влияние госкорпораций, приватизировать их:
Обратите внимание на то, что импортозамещение в целом состоялось в сельском хозяйстве. России теперь не угрожает голод даже в случае полной изоляции. Мы смогли стать экспортёрами продовольствия. Это почти 10% в структуре экспорта. И эти успехи связаны с тем, что отрасль в частных руках. Да, не слишком полезно было все субсидии направлять крупным агрохолдингам. Это почти погубило фермерство. Но отрасль частная, здесь не создали госкорпорацию.
Что с того?
С чем мы останемся и что сможем восполнить после введённых санкций? Пока последствия экономической диверсии таковы, что в перспективе просматривается промышленный кризис из-за нехватки комплектующих и запчастей. Что-то из необходимого мы сможем выторговать. За минувшие 8 лет мы смогли создать зависимость западных партнёров не только от наших углеводородов. Например, львиная доля кремниевых основ для микропроцессоров производится в России. Мировое ракетостроение до сих пор зависит от нас, несмотря ни на какого Илона Маска. Есть у нас Арктика и Северный морской путь. У нас есть рычаги взаимного давления. Но нет национальной промышленной политики. Мы однозначно не будем голодать, но сейчас очень важно понять, как мы будем по-новому строить свою экономику. И какую ответственность понесут те, кто разрушил старую, сделав её зависимой от Запада.
Елена Черных
