В последнее время идёт активное обсуждение перспектив введение ЕС трансграничного налога на выбросы углекислого газа. Мне бы хотелось начать разбор сложнейшей коллизии, связанной с углеродным трансграничным налогом, с базовых вещей. К сожалению, вокруг этой темы успел сложиться некий миф, который полностью подменил собой реальность. Участники дискуссии как бы и помнят о том, что лежит в основе этой пресловутой проблемы, но одновременно действуют, словно под гипнозом риторики.
Итак, есть проблема изменения климата. В рамках этой проблемы конкурируют две гипотезы. Первая утверждает, что планета постепенно разогревается, и причиной выступает деятельность человека. Эта гипотеза опирается на данные, накопленные за последние 200 лет в результате прямых климатических наблюдений (в основном на территории Европы). Сторонники этой гипотезы говорят, что из-за возросших планетарных температур произойдёт таяние ледников, и прибрежные города будут подтоплены. Таким образом, главный враг – это СО2; чтобы предотвратить глобальное потепление, надо сильно сократить, а лучше вообще прекратить сжигание ископаемого топлива.
При этом, остаётся за кадром, что углекислый газ необходим растениям. Многие исследователи с удивлением пишут о том, что в последнее время зелёная масса растений на планете увеличивается. Это происходит на фоне постоянных криков защитников экологии о массовом уничтожении лесов.
Вторая гипотеза опирается на данные о палеоклимате, полученные из анализа кернов антарктического льда, а также на геологию. Эти специалисты утверждают, что климат Земли сам по себе, без влияния человека, подвержен серьёзнейшим колебаниям. В Юрский период средние температуры планеты были намного выше, чем сегодня, как и содержание СО2. Более того, в последние миллионы лет преобладает тенденция скорее глобального похолодания. Промежутки между оледенениями становятся все короче, сами потепления все менее выраженными. Последнее «оледенение» наблюдалось в XVI-XVII веках. Мы живём в эпоху потепления после этого похолодания. Согласно прогнозам многих учёных, в ближайшее тысячелетие наступит новое похолодание. Ледник сначала накроет США, а потом север Евразии.
Этим гипотезам хорошо бы ещё какое-то время оставаться в рамках науки и быть предметом дискуссий специалистов. Тем не менее, политики уже сделали свой выбор. Гипотеза глобального потепления стала субъектом глобального действия. Почему так произошло? Дело не только в том, что для политиков тысяча лет – не имеющий значения срок, ведь им не придётся жить в это время. Причины кроются в экономике, и только в ней.
Страны ЕС не имеют собственных серьёзных запасов ископаемого топлива. Те месторождения, что есть, уже почти исчерпаны, а шансов обнаружить новые практически нет. Соответственно, растёт импорт энергоносителей, что для экономики плохо: ты отдаёшь средства, которые могли бы заработать твои компании, кому-то на сторону. Как ответ на этот вызов родилась концепция «зелёной» европейской энергетики. В самом начале она выглядела привлекательной. ЕС – один из мировых технологических лидеров. Конечно, европейцы смогут разработать любые технологии. В то же время ввоз углеводородов в ЕС будет затруднён, что будет держать страны-импортёры в тонусе.
Довольно быстро стало понятно, что план по сути провалился. Во-первых, для производства ветряков требуются редкоземельные металлы. Монополистом (с долей порядка 80%) по поставкам таких металлов является Китай. Китай же быстро наладил производство солнечных панелей. В результате подавляющая доля «зелёного» оборудования, применяемого в Европе – китайского производства. Итак, боролись с импортёрами углеводородов, а попали в зависимость от Китая.
Тем временем страны лидеры по доле «зелёной» энергетики (в ЕС это Германия и Дания) получили закономерный результат - у них самая дорогая электроэнергия в Европе. Это является огромной проблемой для конкурентоспособности предприятий. Правительство пытается решить эту проблему, перекладывая тарифную нагрузку с промышленных потребителей на частный сектор. Это не нравится потребителем. У них и так достаточно проблем. Реальные располагаемые доходы падают, пенсионный возраст приходится повышать, пенсионные накопления тоже тают. Это создаёт риски для социальной стабильности. Что делать?
Решение напрашивается само собой. «Королевству нужны деньги», как говаривал датский средневековый король, и мы их возьмём, но не на внутреннем рынке, а – там! За границей. Мы обложим импорт налогом, и появятся средства на то, чтобы выполнить социальные обязательства. Я бы хотел особо подчеркнуть именно этот момент, который почему-то часто ускользает из дискуссий. Хотя многие в Европе искренне верят в глобальное потепление и не хотели бы допустить климатического коллапса, главная цель европейских политиков – найти деньги для выполнения социальных обязательств перед своими гражданами.
Кто пострадает больше всего? Конечно, Китай. Ведь эта страна лидер по выбросам углекислого газа. КНР ежегодно сжигает столько же угля, сколько все остальные страны вместе взятые. В ответ эта страна начнёт вводить налоги, пошлины и прочие санкции против европейских партнёров. Россия? Россия будет бегать в этой битве гигантов где-то далеко внизу. Честно говоря, для этой истории имеет значение только то, как договорятся, если договорятся, Европа и Китай. О потерях российских компаний просто никто не думает.
Как ни парадоксально, для России это даже хорошо. У Европы нет (вопреки конструктам в головах российских политологов) «ничего личного» против России. И – Европе надо греться. Зимой в Европе неожиданно похолодало. Вопреки гипотезам, похолодало сильнее, чем ожидалось. Оказалось, что солнечных панелей и ветряков для обогрева не хватает. Европа стала закупать больше ископаемого топлива, и, о ужас, грязного угля. Российское топливо и дальше будет требоваться странам ЕС. Несмотря и вопреки.
А что в России? А в России Анатолий Чубайс, как он делает это на протяжении всей своей карьеры, выражает прозападную позицию. Вспомним, в чем заключалась его деятельность на посту руководителя Роснано. Он организовал производство солнечных панелей, аккумуляторов для электромобилей, и ветряков. К сожалению, все это получилось дороже, чем у китайцев, и не «выстрелило». Причину Чубайс, как мы помним, увидел в том, что в России «слишком дешёвый газ». При столь низкой цене газа в России невозможны никакие «зелёные» технологии. Давайте поднимем цены на газ! – и тем самым подкосим и без того слабую конкурентоспособность российской промышленности, и обозлим без того не очень довольных жизнью потребителей. Точно в такой же логике Чубайс призывает ввести налог на сжигание углеводородов – что, конечно, отразится и на экономике компаний, и на потребителях. Поможет или нет это российским компаниям преодолеть трансграничные барьеры – мне кажется, Анатолия Борисовича не очень интересует.
Что будет в итоге? Будем договариваться с Европой, будем искать компромиссы. Российский газ – это не китайский уголь, это самый чистый вид ископаемого топлива. И он нужен Европе. Тем более, что получать водород из природного газа гораздо дешевле, чем из воды. А именно водород стал новой любовью европейских политиков. Я уверен, что спрос на российские энергоносители восстановится, и все противоречия будут преодолены.
Сергей Правосудов
