В Карелии разгорается крупный скандал, связанный с незаконным огораживанием земель Лесного фонда. Речь идет об очередном гигантском заборе охотхозяйства. В Сортавальском районе республики компания ООО «Черные камни» оформила разрешение на «полувольное разведение животных в вольере». Причем площадь «вольера» – 4 тыс. Га, а ограждение, возведенное вокруг него, препятствует свободному доступу местных жителей в лес.
Долгие годы карельские активисты требовали от своего руководства переориентировать республиканскую экономику с торговли природными ресурсами на развитие туризма. Тогда казалось, что в этом – спасение карельской природы. Вместо варварских рубок и бесчисленных горнодобывающих карьеров им представлялись благостные картины вроде лодочек с туристами, мирно плывущими на фоне дивных скалистых пейзажей.
В случае с ООО «Черные камни» (и многими другими их коллегами) природа, конечно, сохраняется, но доступ к ней имеют лишь клиенты элитного охотхозяйства. Остальным вход в лесную резервацию закрыт.
Вокруг поселков Рускеала, Пуйккола и Кааламо простирались огромные лесные массивы. Они выходили на берег большого озера Янисъярви, где местные жители испокон веков купались и рыбачили. А еще в лесу разбросано множество мелких озер. Отметим, что живописная природа служила здесь единственной компенсацией за тяжелые социальные условия: карельские поселки традиционно страдают от безработицы.
И все это бесценное богатство ООО «Охотничье хозяйство «Черные камни» в 2013 году взяло в аренду у Министерства по природопользованию Республики Карелия (этот орган управляет лесами региона). Срок аренды – до 2060 года.
В свою очередь, Министерство сельского, рыбного и охотничьего хозяйства РК выдало разрешение на «полувольное разведение охотресурсов в искусственно созданной среде обитания». Хотя, если быть честными, эту среду обитания полностью создала природа.
Около озера построили роскошный гостиничный комплекс, коттеджи и ресторан, а в лесные угодья завезли дополнительные «охотресурсы» – кабанов и оленей. За деньги гостям охотничьей резервации предоставляется право по ним пострелять. Ну а чтобы приятному времяпровождению VIP-охотников не мешали посторонние грибники и туристы, территорию стали огораживать забором.
Огорожен пока не весь участок. Шутка ли – построить забор длиной более 40 километров! Но в районе поселков Октябрь, Пертипохья, Рускеала, Пуккола заградительная линия уже построена. Лесные дороги между Пуйккола и Вяртсиля вообще превратились в закрытые «тоннели»: по обеим их сторонам тянется забор, и в лес не попасть. Поселок Октябрь «замурован» заборами со всех сторон. Въезд и выезд теперь – только по одной дороге. Та же ситуация в поселке Пертипохья. Пуйккола грозит скоро повторить судьбу соседей: с одной стороны поселка – погранзона, с другой – начато строительство очередной секции забора.
Получается, что под видом «развития туристической индустрии» произошло просто разделение людей на два сорта. Небольшое количество избранных наслаждается природными красотами внутри VIP-резервации, а всем остальным остается робко ходить вдоль линии забора, пытаясь найти хоть какой-то проход в лес.
Власти – на стороне охотхозяев
Примечательно, что республиканские власти Карелии сразу встали на сторону первых. В ответ на письмо возмущенных местных жителей глава Карелии Александр Худилайнен заявил, что забор «Черных камней» отнюдь закона не нарушает. Более того, он считает, что ст. 11 Лесного Кодекса, которая разрешает гражданам свободно и бесплатно находиться даже на арендованных лесных участках, в «Черных Камнях» прекрасно реализуется.
«На всем протяжении ограждения… на расстоянии 0,5-1,0 км обустроены проходы и проезды для автотранспорта с размещенной информацией о контактных номерах служащих ООО «Охотничье хозяйство «Черные камни».
То есть закрытые калитки с номером телефона на информационном щите Худилайнен считает «обеспечением свободного доступа в лес».
Иными словами, чтобы пойти за грибами, нам сначала нужно пройти вдоль забора до 1 км (ведь мы не знаем, где находится ближайшая калитка!), а затем попытаться набрать на мобильном телефоне номер егеря (кстати, в ст. 11 Лесного Кодекса нет ни слова о том, что для попадания в лес мы обязаны носить при себе мобильные телефоны). Беда только в том, что в карельских лесах зона покрытия мобильной связи очень маленькая. Чуть отошел от ближайшего поселка – и ее уже нет. Но если все же удалось дозвониться, то чаще всего на том конце трубки слышится: «дежурного егеря нет на месте». А окажись он на месте и сорвись по первому зову, за сколько времени он успел бы проехать с десяток километров, чтобы открыть ворота? Если эта ситуация считается «свободным доступом в лес», то что же тогда «ограниченный доступ»?
Мало того, калитки, даже запертые, расположены на гораздо большем расстоянии друг от друга. 1 км (!) – это минимальный интервал, а не максимальный. Подготовку к строительству очередной секции забора перед поселком Пуйккола (Олонец – Вяртсиля) Худилайнен назвал «работами по расчистке придорожной полосы от кустарника с целью установки пешеходного ограждения на особо опасных участках дороги». Хотя рабочие, копавшие канаву вдоль дороги, простодушно ответили, что здесь будет забор. И некоторое время спустя после получения ответа от Худилайнена они действительно начали строить забор!
В ответе на письмо депутата Карельского Законодательного собрания Александра Федичева, который поддержал недовольство жителей, Худилайнен пошел еще дальше: «порадовал», что по соседству с участком «Черный камней», на расстоянии всего 1-2км от деревни Пуйккола, в прошлом году появился новый арендатор леса. Почти 50 тысяч (!) га предоставлены в аренду охотхозяйству «Охота и рыбалка в Карелии». То есть имеющийся забор – далеко не последний! В свою очередь, кааламский муниципальный депутат Зоя Бовсун уверена, что ООО «Черные камни» не ограничатся 4 тысячами Га, а планируют огородить все свои угодья вокруг озера Янисьярви (это почти 12 тысяч Га).
Понятно, что небольшое население карельских поселков власти привыкли в расчет не принимать. Однако сам факт официально оформленного народного недовольства привлек их внимание. Поэтому после митинга, который кааламцы провели в конце июня, объем переписки по теме забора вырос в несколько раз.
Как продолжает Худилайнен в своем письме депутату Федичеву, Сортавальское лесничество выдало предписание охотхозяйству «Черные камни» «об увеличении количества проходов на арендуемой территории». Никаких новых проходов это предписание, разумеется, не породило. Единственное, чего удалось добиться, – приостановки возведения участка забора перед Пуйкколой.
Судебные перспективы
Любой юрист, не знакомый со специфической правоприменительной практикой по природоохранным и земельным вопросам в России, прочитав все вышесказанное, наверняка скажет: «Так в чем проблемы? Обращайтесь в суд». И, хотя это несколько странно, что граждане должны восстанавливать украденное право ходить в лес через суд (одни поездки в суд в Петрозаводск чего стоят, да добавьте оплату услуг юриста), тогда как охотхозяйству, это право у них отобравшему, нужно всего-навсего договориться с Правительством Карелии, но, как говорится, надо, так надо.
Иск с требованием восстановить право доступа в лес жители Кааламского поселения подали 14 сентября и ждут назначения судебного заседания. Но есть ли перспективы у этого иска? С одной стороны, все законы – на стороне граждан. И Лесной Кодекс, и Водный. И судье, получив на рассмотрение подобный иск, вроде как остается чисто формально подтвердить его законность.
Более того, в аналогичной ситуации, имевшей место в 2014 году, было получено определение Верховного суда по иску движения «Открытый берег\ Против захвата озер», установившее приоритет Лесного Кодекса перед нормами законодательства об охоте и отменившее нормы ленинградского регионального закона, разрешавшего установку заборов в лесах.
Однако совсем недавно, когда активисты движение «Открытый берег» решили использовать это решение на практике, подав в суд иск о сносе забора другого охотхозяйства в Ленинградской области, они проиграли.
Суд признал правомерность и ст.11 Лесного Кодекса, и … забора охотхозяйства «Приозерское общество охотников и рыболовов», против которого боролись активисты! Основанием послужило то, что установить забор охотхозяйству позволил государственный орган исполнительной власти. То, что этот орган своим решением нарушил Лесной Кодекс (который, как определил Верховный суд, в вопросах лесных правоотношений имеет приоритет), Приозерский суд нимало не озаботило.
И теперь экологам придется либо подавать апелляцию, либо оспаривать неправомерное согласование забора (надеясь, что суд продлит исковую давность – ведь разрешение на забор было дано в 2012 году, хотя ознакомились с ним граждане лишь этим летом).
Что касается кааламских активистов, то они в своем исковом заявлении указали двух ответчиков – владельца забора и правительственное ведомство (Министерство сельского хозяйства Республики Карелия), согласовавшее его возведение. Таким образом, активисты одновременно пытаются и бороться с забором, и оспорить неправомерный акт о его согласовании. Это одно из отличий этого дела от дела против охотхозяйства «Приозерское общество охотников и рыболовов», но есть и другие.
Так, в ленинградском лесозаборном процессе ответчик дерзко признавал, что доступ в лес он перекрыл, и что все ворота в заборе заперты. Однако утверждал, что это вполне законно. В карельском случае ответчик согласен, что перекрывать доступ в лес – это, в общем, неправильно, и поэтому утверждает, что доступ он обеспечил.
Таким образом, карельским активистам придется доказывать, что, во-первых, заявленное количество и частота проходов не соответствуют действительности. А во-вторых (самое главное), что необходимость куда-то звонить из леса и просить приехать-открыть ворота – это не есть обеспечение свободного прохода. А толкование понятия «свободный проход» остается на усмотрение суда. Например, в случае с ленинградским забором, природоохранный прокурор Наталья Судакова заявила, что «доступ на лесной участок обеспечивается наличием ворот». То, что они заперты, – не имеет значения.
На карельском и, чуть ранее, ленинградском примере мы столкнулись с опасной тенденцией «огораживания лесов в особо крупном размере». Гигантские лесные латифундии за забором появляются во всех регионах. С учетом того, что власти и суды в возникающих конфликтных ситуациях, как правило, встают на сторону заборовладельцев, можно констатировать – мы теряем лес. Здесь, нам думается, региональным властям небесполезно вспомнить, что с некоторых пор они снова избираются народом, и этот народ не исчерпывается заборовладельцами. Скорее наоборот. А значит, в целях предупреждения серьезной социальной напряженности им целесообразней отстаивать интересы не коммерсантов, а федерального законодательства.
Активисты движения «Открытый берег\ Против захвата озер» попросили оценить перспективы судебного дела против забора «Черных камней» юриста и координатора РОО «Новый экологический проект» Анастасию Филиппову:
«Многое будет зависеть от наличия у арендатора необходимых согласований и договоров, от собранных жителями доказательств нарушения их прав, позиции профильных ведомств исполнительной власти. Наконец, от уровня профессионализма и компетентности представителей сторон. Но если говорить в целом о ситуации с судебной защитой – условно назовем – экологических прав граждан, то картина отнюдь не утешительная. Тем не менее, накапливать судебную практику и повышать профессионализм в отстаивании своих прав в судебном порядке активистам необходимо. Поэтому, какой бы ни был исход дела, мероприятие это в любом случае не бесполезное».
Ирина Андрианова
