В 2014 году в натовских учениях на Черном море приняли участие боевые дельфины и тюлени: испытывали новые средства постановки помех эхолокаторам, пуленепробиваемые «жилеты» для животных, отрабатывали систему охраны кораблей от подводных диверсантов. Но мало кто знает, что тренировать морских животных в военно-оборонительных целях первыми начали российские моряки.
Дедушка Дуров начинает и… проигрывает
Впервые 100 лет назад использовать дрессированных тюленей для нужд военно-морского флота Российской империи предложил еще Владимир Леонидович Дуров, основатель легендарного «Живого уголка». Дрессуре поддаются практически все виды и подвиды этого семейства: морские львы, котики, ларги, сивучи — всего их около двух десятков.
Моряки заинтересовались таким заманчивым предложением и создали в Балаклаве школу для ластоногих диверсантов. Однако германская разведка не дремала, и вскоре весь отряд потенциальных сивучей-«спецназовцев» был отравлен, предположительно — агентами противника из обслуживающего персонала. Повторять дорогостоящую попытку не стали (по некоторым данным, бюджет этого мероприятия составил по тем еще деньгам 50 тысяч целковых), а тут и революция случилась, поставив крест на милитаристских планах дедушки Дурова.
Владимир Леонидович Дуров проводит опыты с обезьяной Мимус - учит её «писать».
Вернулись к идее Владимира Леонидовича (и значительно доработали ее) спустя полвека, в середине 1960-х. В СССР было создано несколько центров по дрессировке тюленей и дельфинов. Один из них — в Хасанском районе Приморского края, в бухте Витязь, недалеко от Владивостока. Другой — на Кольском полуострове. И на Дальнем Востоке, и на Севере в основном использовали тихоокеанских и полярных дельфинов (белух) — вид зубатых китов из семейства нарваловых.
Подобные секретные профильные центры были обустроены также в Клайпеде и Батуми. А самый большой научно-исследовательский закрытый океанариум, где военные натаскивали под свои задачи разные виды морской живности, создали в Севастополе, в бухте Казачьей, в подчинении командования военно-морского флота СССР. Основными подопытными в этих центрах были представители самого крупного вида дельфинов — афалин.
Афалины в Батумском дельфинарии, 1975 год
Дело не ограничивалось чисто практическими методами дрессуры, под перспективное начинание подвели мощную теоретическую базу. Например, при Минском филиале Московского института эволюционной морфологии и экологии животных АН СССР была создана лаборатория проблем адаптации, руководил которой директор филиала Александр Сыкало. Для воплощения теории в практику ученым приходилось выезжать в вышеперечисленные центры. Кстати, на Дальнем Востоке теоретической подготовкой занимались в институте с безобидным названием Тихоокеанский научно-исследовательский рыбохозяйственный центр (ТИНРО).
Совестливые диверсанты
Что умеют животные? Какими потенциальными боевыми возможностями обладают? Воображение, как правило, рисует картину атаки вражеского корабля дельфинами или морскими котиками с грузом взрывчатки.
Сделать из млекопитающих живые торпеды пытались неоднократно (в том числе и американцы), но из этого ничего не получалось. Ведь животные, особенно дельфины, обладают очень развитой интуицией и отменным инстинктом самосохранения. Многие ученые небезосновательно считают, что по умственным способностям они не очень отстают от человека.
Догадываясь, чего от них хотят наставники, «диверсанты» отказываются выполнять самоубийственные приказы и вообще впадают в депрессию: теряют аппетит, становятся раздражительными, непослушными, уходят в себя (если так можно сказать о животных). Словом, строевая дисциплина в среде плавающих военнослужащих резко понижается.
Более того, дельфины наотрез отказываются не только быть смертниками, но и устанавливать мины под днища неприятельских кораблей, — и это действительно говорит об их высоком интеллекте. Точно так же они ведут себя, когда, натаскивая на охрану кораблей, их пытаются заставить уничтожать диверсантов, стремящихся подорвать или минировать судно.
Дело в том, что дельфин ни при каких обстоятельствах не может сознательно причинить вред человеку, а тем более убить его. Впрочем, люди научились обходить такое проявление инстинктов у животных. Так, тренер приучал подопечного выпрашивать рыбу, тыкая носом в тело пловца. Когда такой условный рефлекс закреплялся, к носу млекопитающего прикрепляли иглу с баллончиком, наполненным чем угодно — от яда до углекислого газа. И хвостатого диверсанта отправляли в рейд по охране кораблей от вражеских пловцов.
Усатые и хвостатые «офицеры»
Второй причиной, по которой военные отказались от превращения животных в живые торпеды, является бессмысленность этой затеи. Да, во время войны кинологи посылали собак на верную гибель под танки противника, но у них просто не было выбора в критический для страны момент.
Но жертвовать хорошо обученным и выдрессированным животным в мирное время — не просто расточительство, а кощунство. Мало того что это все-таки живое существо, так ведь средства, время и усилия, вкладываемые в дрессировку дельфинов и тюленей, равносильно по затратам воспитанию и обучению боевого офицера. Так что для них найдется и другое применение.
Наработки ученых и мастерство наставников плюс природные данные морских млекопитающих — сумма этих слагаемых порой приводит к удивительным результатам.
Например, дельфин может обнаружить даже небольшой передвигающийся под водой предмет на расстоянии мили. Но как добиться того, чтобы и человек видел его на экране монитора? Оказывается, и такое возможно. Для этого два или три млекопитающих, снабженных необходимой аппаратурой телеметрии, располагались фронтом к предмету с тем условием, что фронтальное расстояние между ними должно быть не менее кабельтова (одной десятой морской мили — около 185 метров). Таким образом, определив угол, оператор тут же вычисляет не просто расстояние до предмета, но и его точное местоположение.
Вообще, поиск и спасение на водах и под водой — фирменная «фишка» дельфинов. Так, в конце 1980-х на Черном море во время учений затонула мини-подлодка «Тритон». Дельфину понадобилось не более получаса, чтобы ее обнаружить. Субмарину подняли и вновь ввели в строй. Неразорвавшиеся мины и торпеды, затонувшие корабли и технику, потерянные предметы и вооружение, — хвостатые поисковики могут отыскать в пучине моря все, что нужно.
Универсальный дельфин
Кроме защиты кораблей и акваторий портов и гаваней от диверсантов противника животные могут выполнять самые разнообразные задачи. Это может быть разведка. Дельфины умеют вести видеосъемку под водой и делать качественные фото, замирая в определенный момент — когда «вылетает птичка»). Причем пространство, которое может охватить животное-разведчик, превышает площадь, обрабатываемую обычным аквалангистом, в сто и более раз, — ведь на них можно подвесить любую аппаратуру телеметрии и оборудование.
Это может быть обнаружение и подача предметов, мониторинг окружающей среды, перевозка грузов, доставка особо секретных донесений с берега на корабль и обратно, патрульная, сигнальная и курьерская служба, оповещение и так далее.
Кроме того, животных можно успешно использовать для целей МЧС и других ведомств. Они могут принимать участие в поисковых и спасательных работах, прокладке линий и направлений (тонких кабелей) к терпящему бедствие судну, в непосредственном спасении людей на море, доставке им плотов, груза медикаментов и необходимых вещей, не говоря уже об определенной психологической поддержке тонущих до прихода основных сил спасателей.
Одно из самых ценных качеств дельфинов — преданность тренеру и наставнику. Животное, в отличие от человека, как это ни прискорбно, не предаст и не дезертирует. К счастью, работой с морскими млекопитающими занимаются только проверенные и хорошо подготовленные специалисты. И практика показывает, что животные всегда проявляют себя как благодарные и надёжные соратники.
Виталий Карюков
