Итоговое заседание коллегии Минобороны показало, что высшее военно-политическое руководство страны осознаёт проблемы армии и намерено кардинальным образом перестроить её, отказавшись от не оправдавших себя нововведений.
Тяжёлый ход СВО побудил руководство России начать масштабную реформу Вооружённых сил. Об этом 21 декабря на итоговом заседании коллегии Минобороны сообщили президент страны Владимир Путин и глава военного ведомства Сергей Шойгу.
Царьград проанализировал новшества, озвученные главой государства и руководителем профильного министерства, и соотнёс их с вскрывшимися за последние месяцы проблемами и потребностями нашей армии. Первый предварительный вывод таков: наша страна возвращается к традиционным для Российской Империи и Советского Союза принципам военной организации, но с учётом современных реалий.
Впрочем, давайте обо всём по порядку.
Размер имеет значение
Первое новшество, которое будет иметь критически важное значение и при продолжении СВО в отношении Украины, и в случае начала войны с НАТО – это фактический отказ от концепции БТГ (батальонно-тактических групп) и возвращение к концепции крупных формирований – дивизий и армий. Да, русская армия возвращается к дивизионной структуре, лежавшей в основе Вооружённых сил СССР и Российской Империи.
Царьград уже объяснял, что главным недостатком высокотехнологичных, но малочисленных БТГ оказалась низкая устойчивость к потерям. Утрата части пехоты ведёт к стремительной деградации таких подразделений, их неспособности не то что переломить ситуацию, но даже обеспечить защиту собственной техники, в том числе систем противовоздушной обороны (ПВО) и радиоэлектронной борьбы (РЭБ).
Проблема стала очевидна уже к середине лета, и многие предполагали, что решаться она будет через реформирование бригад: накачку их живой силой и техникой в таких объёмах, чтобы они могли вести боевые действия составом нескольких полноценных батальонов, а не только специально сформированной ударной группой в виде БТГ.
Однако сделанные на коллегии заявления показывают, что на самом верху решили не экспериментировать с промежуточными вариантами, а сразу возвращаться к проверенному веками дивизионному формату. По словам Шойгу, в дивизии будут переформированы пять бригад морской пехоты и семь мотострелковых бригад. В дополнение к ним будут созданы две десантно-штурмовые дивизии ВДВ и три мотострелковые дивизии (на их формирование планируется употребить подразделения, обороняющие Херсонскую и Запорожскую области), а также корпус в Карелии.
Кроме того, Россия создаст пять артиллерийских дивизий и артиллерийские бригады большой мощности. Артдивизии планируется расположить на стратегически важных направлениях. Немногие обратили внимание на этот момент, но формирование артиллерийских дивизий означает, что наше командование хочет иметь в своём распоряжении инструмент, позволяющий ломать эшелонированную оборону врага даже в случае, если нам так и не удастся реализовать преимущество в воздухе.
Артдивизии – это настоящие монстры тотальной войны, порождение конфликтов, которые ведутся с полным напряжением сил. Ранее их формирование происходило в те моменты, когда противники дозревали до стадии "за ценой не постоим, главное – сломать хребет врагу".
Артиллерийские бригады большой мощности – формирования меньшего размера, чем дивизии, но вооружённые наиболее мощными артсистемами, имеющими особые возможности по уничтожению противника. В реалиях текущего конфликта они, скорее всего, будут ориентированы не на разрушение укреплений, а на уничтожение западных РСЗО и артсистем.
Кроме того, решено включать в состав каждой общевойсковой и танковой армии авиационную дивизию и бригаду армейской авиации, включающую от 80 до 100 боевых вертолётов. Такое решение отражает намерение кардинальным образом улучшить взаимодействие между воздушно-космическими силами (ВКС) и сухопутными силами, которое, очевидно, оставляет желать много лучшего. Притом не только в плане поддержки наземных сил с воздуха, но и в плане заинтересованности артиллерии и ракетчиков в уничтожении вражеских комплексов ПВО.
Шойгу сообщил о намерении принципиально улучшить тыловое обеспечение и возможности армии по ремонту техники. С этой целью, по его словам, в следующем году будут введены в эксплуатацию три ремонтных завода и усилены соответствующие подразделения в войсковом звене.
Тут, пожалуй, и комментировать нечего: без тыла нет армии. Техника выбывает из строя не только вследствие поражения противником, но и по причине выработки ресурса и случайных поломок. Поэтому её ремонт в ряде случаев имеет даже большее значение, чем производство.
Доктор военных наук, эксперт и аналитик Константин Сивков в разговоре с обозревателем Царьграда отметил, что развёртывание бригад в дивизии является очень правильным и своевременным решением.
При этом, по его словам, с оперативно-стратегической точки зрения задача разгрома ВСУ и освобождения территории Украины от нацистов может быть решена уже в течение нескольких месяцев. "К лету – точно", – полагает собеседник Царьграда.
Вставай, страна огромная
Разумеется, переход на более крупные формирования невозможен без увеличения общей численности Вооружённых сил. На коллегии было озвучено намерение довести общую численность армии до полутора миллионов человек, а число контрактников – до 695 тысяч.
Чтобы понять масштаб заявленных изменений, нужно вспомнить, что на момент начала СВО общая численность Вооружённых сил России составляла порядка 900 тысяч человек, включая 380 тысяч контрактников. При этом на долю сухопутных сил приходилось всего 280 тысяч. Для сравнения, Вооружённые силы Украины на тот момент насчитывали около 250 тысяч военнослужащих.
Понятно, что на фоне текущего конфликта накачиваться людьми будут именно сухопутные силы, которые и "тащат лямку". Иными словами, речь идёт о радикальном усилении именно той части Вооружённых сил, которая критически важна для достижения победы.
Если объявленные планы удастся реализовать, число контрактников в 2,4 раза превысит общую численность сухопутных сил, с которой мы начинали освободительный поход в колыбель русской цивилизации. Уже к концу следующего года число контрактников должно перевалить за полмиллиона. По словам Шойгу, они должны заменить в окопах тех, кто были призваны в армию в рамках частичной мобилизации.
Победе нужен воздух
Не менее радикально выглядит и планируемое усиление авиации. В частности, решено создать восемь бомбардировочных авиационных полков, один истребительный полк, шесть бригад армейской авиации и три управления авиационных дивизий.
Здесь мы видим тот же подход, что и в реформе сухопутных сил. Управления авиационных дивизий, очевидно, соберут под себя уже имеющиеся авиационные соединения, а новые позволят нарастить совокупную мощь ВКС.
Впрочем, примечательно не только это. Важно, что президент озвучил те проблемы, о которых давно уже говорят критики Министерства обороны и пишет Царьград, а именно – то, что наша авиация не справляется с подавлением ПВО противника, имеет острый дефицит беспилотников, проблемы со связью и выдачей целеуказания от разведывательных систем.
Далее: важно повысить боевые возможности Воздушно-космических сил, в том числе истребителей и бомбардировщиков при их работе в зоне действия современных систем ПВО. Актуальная задача – совершенствование беспилотных летательных аппаратов, включая стратегические и разведывательно-ударные, а также способов их применения. Опыт специальной военной операции показал, что использование беспилотников стало практически повсеместным, и такой арсенал средств должен быть в боевых отделениях, взводах, ротах, батальонах. Цель должна засекаться максимально быстро, а информация передаваться для нанесения удара в режиме реального времени.
Беспилотные аппараты должны быть увязаны между собой, интегрированы в единую разведывательную сеть, обладать защищёнными каналами связи со штабами и командирами. Уже в ближайшей перспективе возможность получать информацию, передаваемую с беспилотников, должна быть у каждого бойца. К этому надо идти, к этому нужно стремиться. Технически это можно реализовать в самое ближайшее время, практически уже сейчас. Прошу обратить на это особое внимание при доработке всего комплекса снаряжений и тактической экипировки личного состава,
– заявил Владимир Путин.
Признание проблем на таком уровне говорит о том, что высшее военно-политическое руководство не прячется в домик фантазий, в котором наша армия воюет "вундервафлями", имеет неограниченный запас снарядов и господствует в воздухе.
Правда, и тут не надо впадать в эйфорию: то, что глава государства указал на проблемы, – ещё не означает, что их удастся решить. Провалы планов имеют место и в экономике, и в социальной сфере, а там речь не идёт о борьбе с врагом и его технологиями. Для неудачи, как правило, достаточно низкой компетенции исполнителей, что, как показывает практика, не чуждо и военным.
Однако сам факт того, что президент озвучил именно те проблемы, о которых говорят независимые от Минобороны источники, – это весьма и весьма позитивный момент. Как минимум это означает, что их попытаются устранить.
К слову, 24 ноября зампредседателя Совбеза России Дмитрий Медведев посетил АО "Государственное научно-производственное предприятие "Регион". Это один из ведущих производителей отечественного высокоточного оружия. На кадрах видео с его участием были опознаны планирующие бомбы УПАБ-1500 и УПАБ-500. А ведь именно отсутствие масштабного производства таких боеприпасов делает наши самолёты уязвимыми для украинских "Буков". Если же оборонка сможет наладить (а в этом, в принципе, нет ничего сложного) производство планирующих бомб с дальностью поражения более 50 км, проблема украинской ПВО будет в значительной степени решена.
Назад в СССР: в России появятся два старых-новых округа
Помимо этого власти страны объявили о создании двух новых военных округов – Московского и Ленинградского. По словам Шойгу, это решение должно стать ответом на расширение НАТО за счёт включения в него Финляндии и Швеции.
В принципе, то, что Западный военный округ (ЗапВО) имеет слишком большую зону ответственности, было понятно давно. Он буквально разрывается между тремя оперативными направлениями: северо-западным, в фокусе которого находится Прибалтика; юго-западным, ведущим на Украину, и северным, упирающимся в Финляндию и Норвегию (чем последняя особенно опасна для России, можно прочитать в материале Царьграда).
Сам округ был создан в 2010 году, но уже в 2014-м из его состава выделили Северный флот, ставший самостоятельным военным округом и получивший собственное стратегическое командование "Север".
Разделение на Ленинградский и Московский округа является логичным завершением тенденции и, по сути, опять же восстанавливает советскую схему управления армией.
К слову, тут можно ожидать ещё одного отложенного по времени эффекта. Дело в том, что во все времена и во всех государствах столичные военные округа и их аналоги были местом средоточия мажоров из военной среды, что понятным образом сказывалось на их эффективности. С учётом этого нюанса можно ожидать, что создание Московского округа постепенно оздоровит штабы менее престижного ЛенВО, что даст им шанс подтянуться до уровня коллег из Южного округа.
Сдвиг призыва
Ещё одно новшество, анонсированное Сергеем Шойгу, – поэтапное увеличение в стране призывного возраста с 18 до 21 года. Аналогичным образом планируется сдвинуть и верхнюю возрастную планку призыва: с 27 до 30 лет. По словам министра, будет принципиально облегчен переход призывников на контрактную службу; контракт можно будет подписать с первого дня службы.
Примечательно, что ни Путин, ни Шойгу не упомянули увеличение срока службы до двух лет, о чём ранее заявлял сенатор Владимир Джабаров.
В целом смысл сдвига возрастных рамок понятен: современная война подразумевает использование сложной техники, а 21-летнего призывника намного проще обучить её использованию, чем вчерашнего 18-летнего школьника. С учётом того, что программы бакалавриата и большинства колледжей подразумевают обучение в течение четырёх лет, можно подсчитать, что значительная часть призывников будут получать повестки даже не в 21, а в 22 или 23 года. Те, кто закончат магистратуру в вузах, – ещё позже, примерно в 24–25 лет.
Более развитые физически и ментально призывники, в массе своей имеющие средне-специальное и высшее образование, – это безусловный плюс для армии.
Опять же, это нововведение с двойным дном. Помимо насыщения армии квалифицированными, социально адекватными и умными кадрами повышение призывного возраста приведёт как минимум к двум косвенным эффектам. Во-первых, молодые люди, которые не стремятся к службе (а таких в нашем обществе немало), получат дополнительный стимул обзаводиться детьми. С другой стороны, перспектива быть призванным в 30 лет подтолкнёт часть из них работать на предприятиях, могущих дать бронь от призыва.
Само по себе это, конечно, не решит проблему кадрового голода в оборонке (для этого надо полностью пересматривать систему оплаты труда инженеров, программистов, конструкторов и младших научных сотрудников), но в качестве вспомогательной меры вполне может сыграть. Впрочем, может получиться и негативный эффект: из России чаще будут уезжать мужчины призывного возраста с хорошим образованием. Но тут уже всё будет зависеть от социально-экономического климата в целом.
Что касается повышения срока службы, тут ключевой вопрос состоит в том, способно ли Министерство обороны в текущих условиях наладить интенсивное и осмысленное обучение призывников, скажем, на уровне армии Израиля. Если же люди будут заниматься покраской травы и бордюров, подметать ломами плац, развлекаться внеуставными отношениями (той самой "дедовщиной") – срок службы можно повышать хоть до семи, хоть до десяти лет: реальной пользы от этого не будет.
Через тернии к звёздам
Трансформация Вооружённых сил – явный показатель того, что Россия готовится выживать в новом мире. Мире, где глобализация рушится и осыпается крупными кусками, а в Европу возвращаются большие войны. После нескольких десятилетий безусловного американского господства маятник истории пошёл в обратную сторону. Мир, каким мы его знали, доживает последнее десятилетие, если не годы: дальше его будут делить и перекраивать.
Многое изменится, и в этих условиях обращение к старому советскому и имперскому опыту военного строительства выглядит вполне оправданным. Но только в случае, если проверенные столетиями решения будут дополнены новыми технологиями и методами ведения войны.
Насколько хорошо наше руководство сможет найти баланс между использованием наследия и пониманием современных трендов – станет понятно уже в ближайшие месяцы. Возможно, нашей военной машине потребуется ещё одна или даже не одна пересборка. Как знать. Но совершенно очевидно, что это – работа, которая обязательно должна быть сделана. Ценой провала станет установление нового ига, а наградой за успех – возвращение исторически русских земель. Притом не только тех, которые сейчас находятся под контролем так называемой Украины.
Влад Шлепченко
